Детство, опаленное войной

...Когда началась Великая Отечественная, нам, мальчишкам и девчонкам, окончившим четыре класса Буралинской семилетней школы Тумутукского района, было всего 12-13 лет.
В летописях военных лет приходится читать, что с началом войны мужчин, ушедших на фронт, в колхозах заменили дети и подростки. Собственно, так оно и было. А мы 25 мая завершили учебу и тут же были привлечены на колхозные работы. К примеру, Зиннура Салимгараева, Минневали Ахмадуллина направили на помощь их отцам, которые пасли общественный скот. Музагита Кашапова, Асгата Миннекаева, Мирсаета Ситдикова, Арслана, Талгата (всех их давно уже нет с нами) определили на разные работы, затем на вспашку, боронование почвы. Девочки трудились вместе с матерями в поле на прополке. Дневная норма была довольно высокая - три сотки для детей и пять-шесть - для взрослых. В конце рабочего дня, собрав сорняки в мешок, тащили на корм домашнему скоту. Из девочек работали на прополке Миннур, Накия, Аниса, Сугда, Гамбария, Гайша, Камал, моя соседка Мохалиля. Эта трудолюбивая девочка не боялась никакой тяжелой работы. Мы вместе участвовали в сенокосе, укладывали сено в стога, таскали снопы. Бывало, ночью понемногу тянули из колхозных скирд солому…
Сам я работал на весенней вспашке под началом отца этой соседской девочки. Я вел лошадей, Миннегарай абзы шел следом, направлял и тащил плуг. Потом мне доверили двухсошниковый плуг. В августе определили пастухом.
Осенью Буралинскую школу преобразовали в начальную, дальнейшую учебу было велено продолжить в Чубар-Абдулово. Мы не захотели ходить в соседнюю деревню, собственно, никого это и не обеспокоило.
Настала зима. Я пригнал стадо телят на ферму. Моего напарника Салихзяна Лотфуллина направили в ФЗУ, оттуда - на шахты, откуда он так и не вернулся. Таким образом, остальные мои одноклассники, в том числе и я, более года, до октября 1942-го работали в колхозе.
А в тылу было как на фронте: люди трудились с мыслью о Победе. И когда появилась надежда, что враг будет разгромлен, детей обязали возобновить учебу. Буралинская школа вновь стала семилетней. В пятый класс пошли вместе с теми, кто уже после нас окончил начальные классы - было нас около 40 человек. Выделили самый большой класс. Примерно шесть месяцев в году учились, в остальное время работали в колхозе. Учебный год начинался в зависимости от продолжительности уборочной - в октябре и завершался с началом весенних полевых работ. Зимой в выходные дни участвовали на задержании снега на полях, собирали помет…
В конце 1941-го большинство учащихся, окончивших 6-7 классов, в принудительном порядке были направлены в ФЗУ. Помнится, две Сании, Расима, Гамбария уехали в Казань, Вадут, еще один подросток по прозвищу «Девятка» (имени его не помню, знаю, что отец называл своих детей по очередности их рождения) - в Свердловск, Салихзяна и «Восьмерку» Гарифуллина отправили на шахты. Из них только Гамбария вернулась в родную деревню. Остальные остались жить на чужбине….
Время нам выдалось нелегкое, потому и жизнь была неимоверно тяжелой. Учащихся чуть старше пионерского возраста и крепкого телосложения отобрали в группы и велели залечь в ямы за околицей деревни и наблюдать, не появятся ли дезертиры, сбежавшие из армии. Этой, своего рода операцией руководил мой дальний родственник Хамза Сабирзянов. Его так и называли - деревенский милицейский. Он был активным человеком, всюду успевал. До войны Хамза работал в Москве, в разговоре вставлял русские словечки, наверное, потому его еще называли «русский Хамза». Жил он возле речушки, имел плодоносящий фруктовый сад, выращивал овощи и даже цветы, держал пчел. Слышал, что его дети сейчас проживают в Казани, Альметьевске…
В «засаде» сидели все лето и осень 41-го до первого снега. Пришлось столкнуться и с чужаками. Первая встреча случилась в июле. Была непроглядная темень, развели костер, ведем неспешный разговор о том о сем, как вдруг из темноты к нам вышел бородатый незнакомец. Несколько раз повторив «Ивановка», «Чалпы», он также быстро исчез в темноте, как и появился. Через мгновение мы пришли в себя и помчались во всю прыть в сельсовет, чтобы рассказать дежурному о случившемся. Он пообещал, что тотчас же доложит, куда следует, и отпустил нас по домам.
А в августе на рассвете другой незнакомый человек вышел из леса и, увидев нас, мгновенно исчез в овраге. И об этом случае сообщили в сельсовет. Несколько дней спустя до нас дошли слухи, что якобы на чердаке одного из домов в деревне Сулеево обнаружили дезертира; что этот человек оказался зятем буралинского кузнеца, который перед войной женился на его дочери. Впоследствии слухи подтвердились. Действительно зять кузнеца дезертировал из армии и был задержан. Об этом рассказал приезжавший из района милиционер и выразил благодарность нам, детям, за содействие в поимке.
С наступлением холодов наше участие в «военных действиях» завершилось. Однако совместно с Хамза абзы мы периодически проверяли помещения конюшни, животноводческой фермы, а также соблюдение в дни Сталинградской битвы светомаскировки в ночное время.

Шакирзян ЗАЛЯЕВ, ветеран тыла и труда, заслуженный учитель РСФСР